Городъ Таганрогъ

И.Н. Альтшуллер, врач, лечивший А.П. Чехова и Л.Н. Толстого, в Крыму: «Этот исключи­тельно простой и скромный человек, никог­да и никому не старавшийся импонировать, застенчиво избегавший всякого представи­тельства и всякого чествования и вообще вся­ких людских сборищ, внушал всем какое-то невольное почтительное и бережное отноше­ние к себе. Его как-то стеснялись, и это про­являлось иногда в мелочах».

Арнолд Беннетт, английский писатель. «Всем нам, английским прозаикам, следует изучать сборники «Поцелуй» и «Черный монах». Они доставят удовольствие всякому, кто обладает тонким вкусом, а для художника в них заключен глубокий урок. Ни у нас, ни во Франции нет и никогда не было такого писа­теля, который умел бы материалу жизни, ничуть при этом не искажая его, придавать такую сложную и беско­нечно прекрасную форму. Прочтите эти книги, и вы по-настоящему многое узнаете о России, вас омоет це­лый...

Дю Бос, французом эссеист и критик: «Я думаю, что для точного определения общей пози­ции и индивидуальных особенностей Чехова надо было бы найти термин, представляющий собою нечто среднее между понятиями мудрости и святости: в самом деле, в Чехове невозможно обнаружить даже крупицы снисхо­дительности, которая обычно неотделима от мудрости; вместе с тем он абсолютно чужд той крайней нетерпимо­сти, которая неизменно сопутствует святости, и больше того, он резко осуждает такую нетерпимость».

Янка Брыль, писатель: «Чеховым начитаться нельзя. Он вечно нов и свеж, до конца не разгадан».

// Литературная газета. – 1960. – 28 января.

В.В. Вересаев, писатель, врач: «На меня он произвел впечатление удивительно дели­катного и мягкого человека».

// А. П. Чехов в воспоминаниях современников. – Москва, 1986. – С. 600

Веркор, французский писатель, художник-иллюстратор: «Существует ли хоть один французский романист, который мог бы утверждать, что он не испытал, прямо или косвенно, влияния Чехова…
…Я уверен, что в венах всех современных романистов течет хоть несколько капель духовной крови Чехова.
Вот почему вместе с глубоким восхищением каждый из нас испытывает чувство сыновнего уважения к Антону Павловичу»

// Захаркин А. Ф. Антон Павлович Чехов. – Москва, 1961. – С. 158.

Джон Голсуорси, английский прозаик и драматург: «В течение послед­них двадцати лет самым могучим магнитом для молодых писателей многих стран был Чехов…»

// Захаркин А. Ф. Антон Павлович Чехов. – Москва, 1961. – С. 158.

М. Горький, писатель: «Страшная сила его таланта именно в том, что он никогда ничего не выду­мывает от себя, не изображает того, «чего нет на » свете...».

// М. Горький и А. Чехов. Переписка. Статьи. Высказывания. –
М.: Гослитиздат, 1951. – С. 122.

Анри Бернар Дюкло, писатель: «Чехов, которого его соотечественники считают одним из самых русских среди русских писателей, кажется нам, французам, самым близким, самым западным из них. Чувство достоинства без тени высокомерия, муже­ственное приятие жизни без тени нигилизма, внутрен­няя дисциплина, которой Чехов обязан медицине, — все это пленяет нас в этом русском писателе, чей гений отме­чен к тому же совершенным знанием человеческого серд­ца и поэтическим восприятием мира».

Ба Цзинь, китайский писатель: «Творчество Чехова — это дей­ствительно энциклопедия жизни старой России накануне грозы. Все большие болезни и маленькие недуги умирав­шего старого общества были записаны врачом в эту историю болезни, ни одна из них не ускользнула от глаз Чехова».

// Иностранная литература. – 1960. – № 1. – С. 183

Халдор Лакснесс, исландский писатель, поэт и драматург, переводчик: «Я до сих пор убежден, что еще не родился мастер рассказа, которого можно было бы поставить в один ряд с Чеховым».

// Захаркин А. Ф. Антон Павлович Чехов. – Москва, 1961. – С. 156.

Карло Леви, итальянский писатель: «Чехов не только поэт кризиса, Чехов стал поэтом надежды, поэтом, пред­видевшим возрождение».

// Иностранная литература. – 1960. – № 1. – С. 189.

Шон О'Кейси: «Немногое можно сказать о Чехове с уверен­ностью – он так велик, гак многогранен, что к нему нельзя подходить с обычной меркой. Он освещает свой путь собственным светом, и мы можем лишь видеть его и слушать его кроткий голос, в котором звучит музыка милосердия и правды. Человек из народа, он знал его язык и дела, знал, что он хочет и чего боится, и сложил из всего этого песни и пустил их по белу свету, ибо рас­сказы его – это песни, и пьесы его — песни, волшебная негромкая музыка…...

O.Л. Книнпер-Чехова, русская актриса: «Именно Чехов в своих произведениях дал право на жизнь простому, внешне незаметному человеку с его страданиями, с его неудовлетворенностью и мечтой о будущем, об иной, «невообразимо прекрасной» жизни.
И в жизни Чехов относился с необыкновенной любовью и вни­манием к каждому так называемому незамет­ному человеку и находил в нем душевную красоту. Люди любили его нежно и шли к нему, не зная его, чтобы повидать, послу­шать...»

// А. П. Чехов в воспоминаниях...

М.М. Ковалевский, русский учёный, историк, юрист, социолог: «Как человек, он пленял простотою отношений, даже преувеличенным стра­хом попасть на подмостки.
Внешняя холодность соединялась в нем с теплым участием к чужим невзгодам, с желанием оказать услугу товарищам по ремеслу и даже людям, совершенно ему посторонним. Так, в течение ряда лет он лечил даром и с большой охотой крестьян своего уезда, приходя на по­мощь местному лекарю».

// А. П. Чехов в воспоминаниях современников. – Москва,...

Эрскин Колдуэлл, американский писатель-прозаик: «Антон Павлович Чехов был и несомненно останется на все времена, пока суще­ствует искусство слова, одним из величайших писателей мира. Его творения — это памятник, воздвигнутый его гению, и притом нетленный».

// Иностранная литература. – 1960. – № 1. – С. 187-188.

К.А. Коровин, русский художник: «Несмотря на его молодость, даже юность, в нем уже тогда (в 1883 г.) чувствовался какой-то доб­рый дед, к которому хотелось прийти спро­сить о правде, спросить о горе, и поверить ему что-то самое важное, что есть у каждого на дне души.

А.И. Куприн, русский писатель: «Благодаря пенс­не и манере глядеть сквозь низ его стекол, несколько приподняв кверху голову, лицо А.П. часто казалось суровым».

// А. П. Чехов в воспоминаниях современников. – Москва, 1986. – С. 507

С. Лазарев-Грузинский, писатель: «Че­хов был одним из самых отзывчивых людей, которых я встречал в своей жизни. Для него не существовало мудрого присловья «Моя хата с краю, я ничего не знаю», которым практи­ческие люди освобождаются от излишних хлопот. Услышав о чьем-либо горе, о чьей-либо неудаче, Чехов первым долгом считал нужным спросить: «А нельзя ли помочь чем-нибудь?»

// А. П. Чехов в воспоминаниях современников. – Москва, 1986. – С. 117